Накануне вступления в силу 1 сентября 2015 года прошла бурная волна обсуждений поправок к закону о персональных данных, требующих локализации хранения персональных данных граждан РФ на территории РФ. Как интернет-омбудсмену мне пришлось много общаться на эту тему, спорить и отстаивать интересы компаний, наводя мосты между государством и бизнесом. Основная проблема состояла в том, что в соответствии с новым законодательством компании должны провести серьезные изменения в своей ИТ-инфраструктуре, которые затрагивают архитектуру ИТ-систем, потратить значительные ресурсы времени и денег, но при этом целый ряд ключевых терминов и формулировок допускали различные толкования. В результате компании не понимали, какие именно изменения им следует сделать в своих информационных системах. Разобраться с механизмом исполнения закона было задачей момента, и сейчас можно сказать, что эта задача близка к своему разрешению.
После того как 26 мая 2015 года Уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов озвучил в своем докладе президенту РФ заявленную бизнесом проблематику, президент дал поручение правительству проработать ее. В рамках этого поручения была создана межведомственная рабочая группа, в составе которой работали подгруппы. Основной задачей подгрупп было согласование проекта перечня поручений правительства РФ, направленных на реализацию предложений, сформулированных в докладе. В подгруппе по направлению регулирования Интернета с представителями Минкомсвязи был проработан вопрос о необходимости официальных разъяснений по механизму реализации закона о локализации персональных данных. В Минкомсвязи был отправлен соответствующий запрос, который содержит перечень вопросов, требующих разъяснений, а также проект самих разъяснений, составленный на основе обобщения содержания ряда закрытых встреч, проведенных Минкомсвязи и Роскомнадзором в феврале-марте 2015 года с представителями разных отраслей.
Сейчас, когда решена наиболее срочная задача, можно спокойно оглянуться и посмотреть на происходящее уже не с точки зрения необходимости технически защитить бизнес от разрушительных побочных эффектов нового законодательства, а с точки зрения необходимости осмысления сути происходящего.
Мы живем в переломную эпоху, когда происходит смена технологических укладов. Смена парадигмы происходит во всех отраслях. Мы на пороге радикальных изменений: традиционные отрасли меняют облик за счет появления новых цифровых технологий. Создаются принципиально новые, цифровые экосистемы, причем они создают своего рода новый слой, где границы взаимодействия экономических и других субъектов не соответствуют ни границам индустрий, ни границам государств.
Когда мы спорим о законе о персональных данных, мои оппоненты отстаивают необходимость закрепления старого уклада путем запрета развития новых экосистем, поскольку последствиями закона в нынешнем его виде могут быть как уход из России гигантов ИТ-индустрии (который как раз наименее вероятен), так и уход части разработчиков из России, и недоступность огромного количества самых разных зарубежных сервисов для российских граждан в рамках российского правового поля, и связанное с этим наше незнание и отставание от мировых трендов в области образования (eLearning), науки (eScience), производства (eManufacturing), здравоохранения (eHealth) и т.д. Именно это я имел в виду, когда говорил о цифровом мракобесии, сейчас я бы скорее сделал акцент на вполне понятном желании закрепить старый уклад, когда социально-экономические процессы привычно и понятно контролируются в рамках государств и индустрий.
Однако надо понимать, что процесс развития технологий и смены технологических укладов необратим, как стихия, потому что речь идет о том, что преимущества и удобства технологий перевешивают возможные риски их использования. Поэтому я придерживаюсь мнения, что прятаться от этих реалий - все равно что поворачивать реку вспять. Кроме того, процесс развития технологий создает как риски, так и возможности. Когда мы видим только риски и не видим возможностей, мы занимаем оборонительную позицию, а могли бы занять позицию активную. Это гораздо выгоднее даже в контексте глобальной конкуренции, поскольку смена технологического уклада - это момент, когда становится возможным перераспределение ролей в глобальной экономике. На ровной прямой гонка за лидером малоэффективна, недаром на трассах "Формулы-1" почти все обгоны происходят на поворотах или во время пит-стопов.
Поэтому я считаю, что регулирование Интернета должно постепенно сместить акценты с запретительного на стимулирующий, это стратегически правильнее. Нужно всесторонне стимулировать бизнес на создание и укрепление отечественных цифровых экосистем. Предоставлять им шанс развиваться в условиях ограниченной конкуренции на внутреннем рынке и продюсировать их успех на внешнем. В этом русле сейчас идут позитивные процессы - работает Национальная технологическая инициатива в рамках Агентства стратегических инициатив, начал работу Институт развития Интернета, есть еще ряд крупных и важных проектов, которые нацелены на разработку отечественной интернет-отрасли в части ее программно-аппаратного обеспечения. Однако все эти благие начинания меркнут под прессингом законодательных инициатив, воспринимаемых за пределами нашей страны как создание условий по добровольной информационной самоизоляции от внешнего мира.
Поскольку в области персональных данных угрозы злоупотреблений реальны и серьезны и это вопрос, который стоит на повестке дня всех стран, вступающее в силу законодательство необходимо. Однако есть некая тонкая грань между риском злоупотреблений персональными данными и риском потери связи с мировым информационным сообществом, а также между информационной войной и позитивным информационным обменом. Поэтому очень важно вести тщательный мониторинг правоприменительной практики 242-ФЗ и продолжать тонкую настройку механизмов его исполнения.
